Вот уже больше года на экранах российских телевизоров новости из Украины занимают порой больше эфирного времени, чем наши, российские. То, что говорят и показывают из сопредельной страны, не укладывается в голове, не поддаётся здравому смыслу. По-начало было дико и страшно, и больно. Но со временем даже боль и шок притупляются.
Остаётся недоумение. Как такое вообще могло случиться? Откуда родилась эта звериная ненависть к братскому славянскому народу, к своим собственным согражданам не желающим разделять эту ненависть?
В голову приходят фразы, казавшиеся аксиомами: «Киев – мать городов РУССКИХ», «Севастополь – город РУССКИХ моряков», «как одна семья», «БРАТЬЯ-славяне»…
История России никогда не была простой и безоблачной. Нас – самую большую страну мира, всегда окружало кольцо, если и не врагов, то уж точно, и не друзей. Ну, не дают им покоя наши земли и недра! Но чтобы Украина, Малороссия, Хохляндия….такая близкая, теплая, напевная, и – «Москаляку на гиляку!»? Бред!
Когда же это началось? Уж точно не год назад.
Моя девичья фамилия – Татьянченко. Сто процентов – украинская. И родилась я тоже на Украине. В одном из небольших шахтёрских городков Донбасса, где мой отец, закончивший Горный факультет Новочеркасского политехнического института, работал инженером, естественно, на шахте. Мама русская. Учительница. Тогда было много «смешанных браков». Да, собственно, русско-украинский, и смешанным -то не считался. Это же не какие-нибудь таджики-киргизы неведомые, а наши, родные — «хохлы». Ну, какая же это смесь? Одно слово – славяне.
Пройдя «практику» на шахтах Донбасса, отец решил перейти в науку. В то время как раз открывался Шахтинский научно-исследовательский угольный институт. Так семья опять оказалась в Ростовской области.
Не буду останавливаться на подробностях собственной биографии не относящихся к русско-украинской теме. Не знаю, по каким-таким законам психологии, или ещё чего, но отец моей дочери тоже украинец. Правда, как и я, только наполовину. Мама русская. Коренная донская казачка станицы Орловской Мартыновского района. А вот отец, свёкор мой, настоящий украинец со львовщины, у него и в паспорте национальность стояла «украинец».
Забавно он рассказывал, как женился на своей Надюше. Пришёл с войны. У нас на Украине голодно, жить тяжело. Поехали на Дон, работу искать. А друг мой начал с Надиной сестрой встречаться. Вот и взял меня как-то с собой в гости. Заходим в летницу, семья как раз вечерять собирается. На столе хлеб домашний, сковородища картошки на шкварках… Ну, куда ж ехать от такой жизни? Да и дивчина свободная имеется… Так и прожили всю жизнь в Орловке. Домик своими руками поставили. Двоих ребят подняли – сына с дочкой. Детей, правда, русскими записали, по матери. А вот среди соседей дед Федя до старости «бендерой» прозывался – западенец же, с подо Львова.
Жили мы с мужем в совхозном посёлке под Семикаракрском. А через два двора от нас жила крепкая крестьянская семья. Дед Семён, тракторист. Баба Люба молочной фермой заведовала. А фамилия у них, не поверите! – Татьянченко. Рассказала я об этом своему отцу. Он и говорит: «У нас однофамильцев нет. Наверняка родня!». Взял бутылочку для разговора, и пошёл разбираться. И разобрались. Точно, родственники. Вот так, считай, до шестидесяти лет дожили, и не видались никогда. А как стали дядьёв, да бабок вспоминать, так и срослось, корни-то общие.
Дед Семён мне потом говорил: «А я как Гришку-то первый раз увидел, аж обомлел. Чего это, думаю, Яшка у прораба во дворе делает? А Яшка – это мой брат с под Харькова. Ну, одно лицо!».
Родом дед Семён был из села Пришиб Балаклеевского района Харьковской области. Там у них забавная ситуация – почитай полсела Татьянченко, а другая половина – Татьянко. Вот эта неразбериха и сыграла злую шутку над бабой Любой, когда Семёна не стало. Что-то там, в документах напутано было, и вышло, что он Татьянченко, а она – Татьянко. Пока не коснулось права наследования, никто на это несоответствие и внимания не обращал.
Нет в живых уже ни Семёна, ни отца моего, Георгия. Баба Люба так и живёт в своём большом совхозном доме, правда управляться по хозяйству всё труднее. Одна осталась, да и годы не щадят. Дочери, все трое, выучились, разъехались. Все в Украине живут. Людмила – старшая, умница, хорошую карьеру сделала. В каком-то министерстве в самом Киеве уж давно служит. Вот и перетянула сестёр к себе поближе. Раньше Баба Люба каждый год в зиму к ним наведывалась, а уж летом вся украинская сторона сюда, на Дон. Внуков на всё лето привозили, сами гостили недельку — другую, помогали по хозяйству. Полон двор всегда был. Смех, песни, а какие запахи! Знатно готовит баба Люба и дочери не хуже!
А вот как-то было, ещё старики оба живы были, лет, наверное, около двадцати назад. Родители мои были у нас в гостях. А тут и Виталька, бабин Любин внук зашёл. И что-то разговорились они с моим отцом. А надо сказать, историю отец уважал и хорошо знал. Виталька тогда класса после седьмого-восьмого, наверное, был. Я за своими домашними делами не прислушивалась, а отца эта беседа потрясла: «Ты представляешь, что на Украине творят? Они же учебники по историю переписали. Теперь Степан Бендера- национальный герой! Вот уже поднимается поколение с ДРУГОЙ идеологией!»
Да, умные люди сразу поняли, как далеко эти переписывания-переучивания могут зайти. И как быстро. И вот уже рушатся в Украине памятники эпохи «российской оккупации», звучат русофобские призывы, льётся на украинскую землю славянская кровь. И тысячи семей разделил украинский «оборонительный вал».
И не понятно только одно – почему во всём этом кошмаре Запад упорно винит Россию? Россию, для которой украинцы всегда были своими, кровными, родными.
Зоя Заяц (Татьянченко)
г. Шахты Ростовской области
zayastar@mail.ru
На фото мама, папа и я (ещё студентка).
